Смотрю на тебя. Щёки горят, руки холодные.
В спину дуют все, с юга по север, ветра.
Загибайся в своём тщательно выверенном одиночестве,
А я возвращаюсь к привычному "снова одна".
Четыре угла на тебя одного - излишество;
Запертый в клетке, где прутья - сомненья и ложь.
Ты думал, что всё так легко прощается,
Но забыл - что выбросил, снова ты не вернёшь.
И мы - как есть, полюсами-параллелями разные,
Я - в ночь без снов, ты - вновь в чёрно-белое дней.
Я не хочу держать равнодушие за руку.
Ты никогда не смотрел уходящему вслед.
Поздно гадать, получилось - не получилось бы,
Я отстрадала надежды и отмечтала своё.
Если когда-нибудь встречу тебя на улице,
Взгляд отведу: "Как это было давно..."
В спину дуют все, с юга по север, ветра.
Загибайся в своём тщательно выверенном одиночестве,
А я возвращаюсь к привычному "снова одна".
Четыре угла на тебя одного - излишество;
Запертый в клетке, где прутья - сомненья и ложь.
Ты думал, что всё так легко прощается,
Но забыл - что выбросил, снова ты не вернёшь.
И мы - как есть, полюсами-параллелями разные,
Я - в ночь без снов, ты - вновь в чёрно-белое дней.
Я не хочу держать равнодушие за руку.
Ты никогда не смотрел уходящему вслед.
Поздно гадать, получилось - не получилось бы,
Я отстрадала надежды и отмечтала своё.
Если когда-нибудь встречу тебя на улице,
Взгляд отведу: "Как это было давно..."